Тянь-Шаньские хроники.

«Взяла ли ты шапочку? В Бишкеке +18» - позвонил заботливый Женя, когда мы были уже на пути в аэропорт. В попутном спортивном магазинчике купилась шапочка, выуженная продавцами из зимних запасов. Шапочка и Средняя Азия, где должно быть +40 в тени, арбузы-дыни и теплый Исык-Куль, мягко говоря, не вязались. “Тушка” была очень потертой и тесной. Когда взревели двигатели, стюардесса долго и нудно пыталась что-то нам рассказать, периодически размахивая ремнем безопасности. Потом появилась другая, и хотя была она раскосой национальности, мы все равно дружно обозвали ее Грейс Джонс. “Грэйс” очень мило и непосредственно улыбалась пассажирам, так что Сашка в порыве восторга шепнула мне: “А у нее все передние зубы ненастоящие!”, а Женя стал что-то там рассуждать о современных женщинах… Надо сказать, что, не смотря на то, что по железобетонной статистике вероятность умереть в авиакатастрофе куда ниже, чем погибнуть в авто, лететь в самолете все равно волнительно. И хотя Сашка, окончившая МАИ, постоянно сыпала самолетными словечками, объясняя разные движения всяких железочек на крыльях, нам срочно требовалось успокоительное. Хорошо, что мы посетили перед вылетом дьюти-фри! Бутылочка виски помогла путешествовавшим организмам прийти в радостное состояние, и мы стали пытаться разглядеть что-нибудь внизу. Похоже, что Женин прогноз сбывался. Под нами от самой Москвы плотным снегом лежали облака. “Тушка”, хоть ее и порядочно трясло, бодренько приземлилась в Бишкеке, а мы, как ни старались, не смогли разглядеть тех хребтов, на которые нам предстояло отправиться. Только когда мы въехали в Бишкек, над ним стали видны острые темные вершины со снегом наверху. Стало как-то неуютно: именно туда мы собирались отправиться завтра. Шапочка показалась более актуальной. И почему-то стало жалко второго свитера, который я выложила почти перед отъездом. На эту ночь нас приютила гостеприимная узбекская семья давних Жениных друзей. Какой был ужин!.. Ох уж эти самсы, ароматные, с тонким слоеным тестом и тающим мяском внутри!.. Мама, мама, ну почему ты считаешь самсу жутко вредным продуктом? Такие слоеные пирожки с мясом! Ты просто не едала ее в исполнении нашей радушной хозяйки! Тогда бы ты поняла, почему мы их столько съели! ______________________________ Особенности национальной пищи. Любое блюдо киргизской кухни можно приготовить из баранины, теста, лука, картошки и специфического горького перца. Самса - слоеные пирожки с бараниной, шурпа - суп на баранине с картошкой и тем самым перцем, лагман - лапша, залитая бульоном из все той же баранины с ее же кусочками, со все тем же перцем и следами каких-то еще овощей. Как будто в мире не существует круп. Как будто по обочинам дорог не растут абрикосы, яблоки и прочие вкусности, а среднеазиатские помидоры не вкуснее всех на свете. Не, киргизам явно было не до изысков, хотя их государственности по последним агентурным данным аж 2200 лет. Однако, несмотря на такую скудность киргизской кухни, она удивительно вкусна. То ли ее новизна, то ли свежий воздух и физнагрузки придавали нам аппетиту, а может и вовсе правда вкуса именно в свежести продуктов и незателивости рецептов, но начиная незабвенными самсами и заканчивая чем-то непроизносимым из дунганских харчей, все шло у нас на ура. Кроме одного раза… но об этом чуть позже. _____________________________________ Когда мы еще сидели на веранде Жениной дачи и, поминутно убегая поглазеть на его грандиозный альпинарий, строили наполеоновские планы покорения Киргизии, Женя произнес: «Целесообразно сначала отправиться в Ала-Арчу. Это близко, там есть, где жить, акклиматизируемся несколько дней и тогда поедем дальше». Ничего не понимая, я с умным видом согласилась. Я только что вернулась с Кавказа и акклиматизация для меня была не очень актуальна, да и вообще я была готова ехать в любые горы. Впрочем, как и сейчас. Потом последовало перечисление перевалов, которые мы можем посетить, как будто мы с Сашкой, никогда не бывавшие в Киргизии, могли иметь что-то против мнения Жени, проведшего там штук пятнадцать сезонов. В общем, на следующий день после прилета в Бишкек, снова сытно позавтракав и сделав несколько организационных визитов, мы поехали в Ала-Арчу. Ала-Арча - это национальный парк Киргизии, названный по имени протекающей там реки со множеством притоков. Там на высоте примерно 2200 м расположен альплагерь в виде пары бараков, которые когда-то были гостиницами, и новехонького отеля, стилизованного под национальный колпак. Там же находится дача киргизского президента, поэтому дорога к Ала-Арче содержится в относительном порядке. Президентская дача, кстати, весьма скромна. Участок вокруг нее ничуть не больше иных подмосковных дач, а домик тоже вполне демократичен, если вспомнить усадьбы вокруг Москвы. Дача президента нам была не по статусу, новенький отель не по карману, так что мы бодренько отправились в барачного типа гостиничку. Размещаться в ней можно было только двухместными номерами, поэтому Женю мы оставили барствовать на его двухместной кровати, а сами расположились в соседней комнате. Света не было: где-то каким-то стихийным бедствием повалило столб. Не было, естественно, и отопления, хотя погода была почти по-московски октябрьской. Замок в двери подозрительно болтался. Передвигаться в комнате после расстановки по углам рюкзаков было довольно сложно. Однако это была крыша над головой. Ура! _________________________________ Особенности местных гор. Надо сказать, что к Тянь-Шаню я привыкла только на второй неделе путешествия. Когда мы поднимались к месту нашего первого и самого длительного лагеря в Ала-Арче, Сашка мечтательно произнесла: «Меня эти горы возбуждают!». А меня эти горы пугали. Они агрессивны и мрачны. Разные хребты сложены разными породами, но издалека все они выглядят одинаково: темные острые вершины со скалами и обилием снегов наверху. По большей части преобладает гранит, который долго остается острым и мало выветривается. Наверное, поэтому там так много малозакрепленных осыпей из крупных обломков гранита, которые издалека кажутся совершенно голыми и лишенными растительности. По более мелким осыпям трудно ходить, так как они легко съезжают под ногами. Никаких тебе пещер, никаких прелестей карста. Все геометрически просто, но вместе с тем удивительно красиво в своем суровом величии. Когда мы уезжали из последнего лагеря на Терскее, я поняла, что привыкла к этим горам, перестала их бояться и почувствовала себя в них органично и спокойно. _________________________________ Обретя хлипкую крышу, мы решили поразмяться. Даешь акклиматизацию и все такое! Для разминки выбрали подъем по речке Адыгине, которая впадает в Ала-Арчу немного ниже альплагеря. Стоит ли описывать неудавшуюся попытку подъема? Наверное, нет. Дождь из зацепившейся за одну из вершин тучи прогнал нас с глинистых склизлых обрывов вниз. Мы только и успели, что рассмотреть и запротоколировать Родиолу Семенова, роскошными кустами росшую в русле Ала-Арчи, да обсудить два вида аконитов в пойме, попутно промочив напрочь одежду и ботинки. Мокрые вещи потом никак не хотели высыхать, ведь дождь принимался весь вечер и всю ночь и воздух был безнадежно сырым. Только на третий день мы обнаружили, что наши хозяйки могут приготовить нам еду. Или к тому времени включили электричество? Так или иначе, но ужинать в первый вечер мы отправились в кафешку чуть ниже. Меню было стандартным, а лагман вкусным. Поэтому мне совершенно не понятно, что не понравилось моему желудку, который полночи просился наружу, в чем ему пришлось уступить. На утро я была никакая. На химическую кашу было противно смотреть. На кофе и чай тоже. Еще более противно было одевать мокрые ботинки. Однако ж время поджимало и нужно было отправляться в довольно серьезный поход, который был одновременно и акклиматизационным и познавательным. ______________________________________ Особенности первого маршрута Один из притоков Ала-Арчи - Аксай. При впадении он образует широкую дельту из многочисленных ручейков, которые мы через пару дней с баловством перепрыгивали, а потом и переходили вброд. Выше же он промыл русло с гигантскими осыпями, завалами и водопадами. Эта короткая речка вытекает из-под ледника, который лежит между высочайшими вершинами Киргизского Алатау, почти пятитысячниками - пиками Свободная Корея, Семенов-Тяньшаньский, Корона. Эта местность очень привлекательна для альпинистов и сервис (если он есть) в основном ориентирован на них. Из альплагеря по руслу Аксая идет хорошо нахоженная тропа, она доходит до нижнего языка ледника, за мореной которого стоит так называемая хижина Рацека, место остановки альпинистов перед восхождениями, домик, сложенный из гранитных обломков. Мешки из-под цемента до сих пор валяются по окрестностям: видимо, спустить пустые мешки было куда тяжелее, чем поднять полные цемента. _______________________________________ Им было легко, привыкшим к походам и невзгодам, а главное, выспавшимся и сытым. А меня знобило и подташнивало от ночных приключений. Мы тащились вверх под довольно крутым углом, сначала по арчевому лесу, потом по субальпийским лугам. Кодонопсисы и прострелы, приевшиеся за два дня, уже не возбуждали интереса и не звали дальше, впереди было марево и ничего не было видно. Когда мы поднялись на первые 400 метров, нас догнал туман, заморосил дождь и стало совсем паршиво. И я сдалась. Дальше Женя с Сашкой отправились без меня, а я пошла обратно. Надо сказать, это было куда легче, чем постоянно подниматься вверх. И конечно же минут через пятнадцать туман с дождем куда-то делись, воздух прояснился и выглянуло солнце. Я обернулась назад и чуть дальше того места, где мы расстались с ребятами, увидела чудесный насмешливый водопад, который как-будто дразнил меня тем, что я до него не дошла. Пришлось погрозить ему пальцем и пообещать, что скоро до него доберусь. И пойти отлеживаться на базу. Народ вернулся с выпученными от возбуждения глазами. Они нашли то, это и вот то, принесли мне кучу веточек для восхищения и опознания, показывали фотографии с видами. Ах, какие взяли меня завидки! Пришлось запихать в себя ужин. На утро мне было куда лучше. Каша съелась, а народ заявил, что нужно снова идти на Аксай, потому что они не все успели обследовать. Ура! Я-то должна все это увидеть! Поначалу снова пытался начаться дождик, но потом погода решила, что нам его хватит. Стало даже жарко и мы с Сашкой поотстегивали брючины у своих многокарманных штанов. Однако постоянно подниматься для моей слабой дыхалки было проблематично. «Женя, срочно нужны чудеса!» - заныла я, чувствуя, что мне для дальнейшего движения нужен стимул. «Лёля, будут тебе чудеса после водопада!» - ответил Женя. И мы пошли дальше. Сколько силы в бегущей воде! И она охотно делится ею с каждым, кто не побоится ее ледниковой прохлады. Умоешь лицо, ополоснешь руки до вспотевших плеч, шлепнешь мокрыми ладонями по коленкам, и как будто и не было изнурительного скучного подъема. Спасибо тебе, водопад! Я же обещала прийти! Вперед, за чудесами! И чудеса начались. Как-то внезапно закончились высокотравные луга. Начались выглядевшие издалека совершенно голыми осыпи. Вблизи они оказались просто богатейшим местом! Появились крошечные родиолы коцинеа с красными огоньками цветов, в сырых тенистых расщелинах крупных валунов розовели кортузы туркестанские, повсеместно на осыпях зеленели плоские мягкие подушки драйаданте и выпуклые твердые телакоспермума, параквилегии росли сначала на уступах, а потом и в осыпях, стали попадаться пиретрумы эдельвейсовые, а в одной щели ребята показали мне примулу Минквица. Но Женя обещал, что выше будут еще чудеса, и мы двинулись дальше. А дальше мы встретили козлов. Козлы паслись слева от нас под стеной. Их было трое, и они не торопились от нас убегать, видимо, привыкнув уже к обилию туристов и их восхищению. Конечно, они для приличия отбегали подальше, когда мы приближались уж совсем близко, но явно горделиво позировали. Погоня за козлами скрасила полчаса подъема, и мы подошли к нижнему краю ледниковой морены. А потом увидели и сам ледник. Наверное те, кто бывает в горах постоянно, привыкает к этим видам. Да что там, и я к концу поездки уже спокойнее относилась к разным пейзажам. Но Аксайский ледник и сейчас вспоминается как что-то грандиозное. Темно-серые мрачные горы со скалами на вершинах, рваные тучи, белый снег, огромной тушей свисающий с ледника, и серый лед ледникового языка, из-под которого вытекает Аксай. Здесь-то уже было холодно, штанины были пристегнуты, а куртки одеты. Чудеса действительно начались: морена была крупноблочной, среди камней гнездились чУдного вида сисюреи, снова белели пиретрумы леонтоподиумы, появились цветущие розовыми ромашками вальдхеймии тридактилис. Перепрыгнув через ручей, мы нашли симпатичный лучок с изогнутыми листьями и низкими ярко-розовыми соцветиями. А поднявшись по гребню морены выше хижины, обнаружили и второй вид вальдхеймий с проломником. Все было здорово, но ведь нужно было еще возвращаться. «Пойдем обратно в пять!» - сурово провозгласил Женя: они-то с Сашкой уже знали, сколько занимает обратный путь. Мы повернули обратно ближе к шести. Что бы там не говорил народ, а спускаться куда проще, чем подниматься. Ну, лично мне, во всяком случае. Да, пусть мыски ступней устают, зато с дыханием все в порядке. Только прыгать по камням и съезжать с осыпей с непривычки очень неудобно. Я потихоньку отстала. Я медленный ходок, что поделать. Смеркаться начало после водопада. Женя с Сашкой пару раз подождали меня, а потом уже не стали задерживаться, только периодически оборачивались на поворотах, и я махала им рукой. Стемнело в аккурат тогда, когда я вошла в арчовый лес. Мамааа… Скользкая от постоянных дождей, темная, натоптанная туристами и лошадьми тропа была почти не видна, на ней белели камни, но сумерки не позволяли ничего как следует разглядеть. Приходилось идти почти на ощупь. Мысль о том, что можно подвернуть ногу или вообще свалиться с обрыва, не разглядев его, вызывала шевеление волос под кепкой. Вот где я пожалела о потерянном в Лаго-Наки фонарике! Склон, который утром был самым легким для прохождения, оказался в темноте пыткой. Когда я все-таки добрела до асфальтовой дороги внизу, я вообще уже мало что соображала. Перед асфальтом надо было постоять, вспоминая, выступает ли над ним бортик или нет. Не вспоминалось. Тогда пришлось ощупать его ногой и только после этого ступать. Идти по асфальту тоже было как-то непривычно ровно, поэтому шатало… Издалека было видно, что перед нашим бараком мельтешили огоньки. Меня встретил Женя с выпученым фонариком на лбу. Оказывается, я запаздывала на двадцать минут по отношению к их приходу, и они уже собирались идти меня искать. Конечно, ведь у них уже были фонарики... Вот такая у нас случилась акклиматизация. Более сложного похода у нас уже не было: в общей сложности мы одолели подъем на 1200 м в высоту. Еще день мы погуляли по Ала-Арче, не утруждаясь особо подъемами и собирая попутно семена прострелов, троллиусов и аквилегий, а потом вернулись в Бишкек, откуда стартовала вторая часть нашего марлезонского балета. ______________________________________ Особенности второй части путешествия. Мы отправились на запад от Бишкека по дороге на Ош, а затем еще западнее по долине Сусамыра. Долина Сусамыра интересна тем, что река течет на высоте более двух тысяч метров над уровнем моря. Там почти всегда прохладно, с юга и севера долину ограничивают высокие хребты. Растительность долины – степная. Местное население занимается отгонным скотоводством. Вдоль дороги изредка встречаются группы юрт и кривые таблички, предлагающие кумыс. Проникнуть в горы, находящиеся с юга, не входило в наши планы. А северные хребты были интересны тем, что известняковые участки на них перемежались с гранитными. Мы посетили три перевала: Тюя-Ашу, Отмек и Ала-Бель. _______________________________________ Конечно же, передвигались мы не пешком. Еще в первый день нашего пребывания в Бишкеке мы наняли себе машину с водителем. Это был мерседесовский микроавтобус с хилым дизельком и стесанными почти в ноль протекторами. Зато почти даром… Зато каков был наш водитель! Поначалу наше занятие вызывало у него скепсис, но потом он проникся нашим энтузиазмом и «ради науки»… готов был почти на все! ________________________________________ Особенности национальной езды. Возможно, в Бишкеке и ездят по правилам. А может киргизские правила дорожного движения сильно отличаются от российских? Скорее всего, нет. Похоже, что ПДД в Киргизии не существует вовсе, а машины водят так, как «водят» кобыл в горах. Хорошо хоть помнят, что движение правостороннее, хотя налево вырулить норовят, не взирая на нулевой обзор, а уж тем более на сплошную разделительную линию. Всеобщее правило одно: побибикать, выходя на обгон. А уж их гаишники… Это отдельная каста, попав в которую, получают право обирать всех подряд. Если тебя останавливает гаишник, а он останавливает всех подряд, то нужно идти к нему уже с бумажкой в руке. А уж если у него есть повод к чему-нибудь придраться, сумма будет большой даже по российским понятиям. ________________________________________ А дальше? А дальше будет чуть позже... 1 ноября 2004 г.
	Фотографии сада и путешествий Сад и питомник Хобби Новости